Главная страница

Мы в соцсетях











Песни родной Сербии







.......................




/23.8.2004/

Черногория в первые века османского владычества



     XV век на Балканах ознаменовался насильственным уничтожением турками православной государственности. Одна за другой падали христианские державы. В 1449 году турки ликвидировали Сербскую деспотию, в 1454 году пал Царьград, в 1463 году погибло Боснийское королевство. Возможно, что непривлекательность и суровость черногорских гор, предопределило относительно позднее завоевание Черногории. Историки утверждают, что произошло это в 1517 году, т.е. примерно в то самое время, когда турки-сельджуки стали разливаться по Панонской равнине, громя войска венгерских королей. От невиданных до сих пор зверств завоевателей, которые несли с собой страшное духовное порабощение, не только Балканы, но и вся Европа, кажется, были поражены параличом ужаса, сковавшим волю ко всякому сопротивлению. И как раз во время этого оцепенения произошло невероятное событие. В 1519 году на Цетинье, в центре Черногории, вспыхнуло восстание против турок. Затем события стали приобретать ещё более удивительный характер. В 1525 году турецкий султан своим фирманом (особым законом), дарует Черногорской митрополии не только автономию церковную, но и политическую. Все эти обстоятельства вскоре привели к созданию теократического государства, в котором митрополит обладал всей полнотой светской и духовной власти. При этом не надо забывать, что в то время турецкие орды в буквальном смысле перемалывали всякую государственность, любое сопротивление на своём пути. Черногорское сопротивление удивительно ещё и потому что пространство, на котором оно возникло, меньше самого маленького государства на Земле.

     

      В те времена Черногорию составляли четыре области, тесно прижатые к горному массиву, на котором находится Цетинский монастырь. Здесь нет ни полноводных рек с плодородными поймами, ни выхода к тёплому морю, богатого рыбой, здесь нет ничего, кроме камней и скудной растительности, пробивающейся между ними. Ранее эти суровые места были известны лишь пастухам, теперь же, отступая перед турками, здесь собралось немало людей с разных частей Черногории и даже из южной Сербии. Под влиянием суровых условий и постоянной опасности тут создалась совершенно удивительная форма общественной организации, здесь был возрождён племенной строй, который у сербов пропал почти полностью к середине XIV века. Кроме того, это племенное устроение проявилось как разновидность так называемой "военной демократии", где важную роль играет народное собрание. В Черногории это "народна скупштина". Такой вид общественной организации у славян процветал в VI-XI веках. Подобное можно было наблюдать и в южнорусских степях во время самоустроения "казачьей вольницы". Все эти процессы лишь условно связаны с древними формами славянского бытия, так как имели место в совершенно иных исторических условиях. Вместо старых, широко известных возникают новые с другими, ранее не известными именами, такие, как пипиры, дрябняцы, белопавловичи, лаштроевичи и др. К старым племенам, таким, как смоляне или красные хорваты, черногорская племенная организация не имеет никакого отношения.

      Устроение отдельного племени было строго подчинено единственной цели, а именно, самообороне. Этой цели служили воспитательная, правовая и хозяйственные системы племени. В XIX веке даже сложилось понятие "славенской Спарты" применительно к Черногории. Хотя нужно отметить, что прилагательное "славенская" нужно рассматривать не просто в риторическом смысле. Прагматизма у черногорцев значительно меньше, чем у древних спартанцев. Каждое племя имело свою землю, которую обороняло и от плодов которой существовало. На всей территории племени были разбросаны тайные склады с запасами провианта, воды и боеприпасов. Тактика боя черногорцев носила, как бы мы сейчас сказали, партизанский характер. Небольшие пешие отряды совершали дерзкие нападения в самые уязвимые места противника. При обороне черногорцы искусно устраивали высокогорные засады, так что на идущего в узком каньоне противника неожиданно могла обрушиться лавина из камней и свинца. Неудивительно, что и сейчас черногорцы считаются лучшими разведчиками, диверсантами и стрелками. Известно и искусное владение черногорцами холодным оружием.

     

      Племя управлялось старейшинами, т.е., как правило, единовластного правителя не было. Представители племени составляли народную скупщину, а её председательствовал сам Владыка, Черногорский митрополит. Народная скупщина являлась высшим законодательным и судебным органом. Митрополит, помимо духовной власти, выполнял функцию главы государства и верховного арбитра в спорах между племенами.

      В силу ряда обстоятельств черногорцы обладают характером гордым, независимым, своевольным. Но, несмотря на это, в мире и согласии друг с другом их удерживал непререкаемый авторитет Черногорского владыки. Епископы Черногории, как правило, становились представители одного рода. Отсюда и возникает понятие "епископских династий" в Черногории, однако это не означало переход епископской кафедры от отца к сыну, но, например, от дяди к племяннику.

      Отличительной чертой черногорского родоплеменного устроения являлось и является, так как его элементы живы и поныне, большое значение рода и правила, определяющие его внутреннюю жизнь. Законы эти предписывают смерть каждому даже за незначительные безнравственные поступки, при этом в качестве карающего органа может выступить каждый член рода обиженной стороны. Именно на основании этого "народного права" в середине XIX века был убит первый черногорский князь Данило. И сейчас нередко югославское общество сотрясают сообщения о проявлении черногорской кровной мести.

      Обобщая всё выше сказанное, надо отметить, что черногорский исторический опыт единственен в своём роде, так как именно здесь произошло соединение родоплеменного устроения с духовной властью, которая имела главенствующую роль в лице православного митрополита. В этом и состоит главное отличие от организации древних славян и устроения раннего казачества.

      Во время правления царя Иоанна IV Васильевича Россия в полноте становилась Вселенской предстательницей и защитницей Истинной веры. Со всех уголков мира устремились в Москву - III Рим православные люди, ища защиту и утешение. И из России в обратном направлении потекла щедрая помощь нуждающимся братьям в неволе. Самым великим утешением для православных стало то, что Господь, попустивши гибель Византии, не допустил гибели православной державности, но воздвигнул новый центр Вселенского Православия. Сидящие в горах, окружённые со всех сторон лютыми врагами, черногорцы из уст в уста передавали скудные сведения о "Русии", о Москве, с невыразимой надеждой глядя то ли на север, то ли на восток. В рассказах этих они черпали силы, далёкая православная земля для них стала мерилом и опорой во всём. Люди во всём хотели походить на этих удивительных русских, которых они из-за скудности знаний и переизбытка любви наделяли самыми невероятными качествами. "Русские, - говорили черногорцы, - все непременно воины, они все двух метрового роста, волосы и глаза у них черны как ночь." Кроме этого, русских они наделяли особенными нравственными и духовными качествами.

      Начиная с XV века Московскую Русь начинают активно посещать представители Сербской Православной Церкви. К тому времени лишь одна она представляла и защищала свой народ. Этому способствовало и то, что бабушка царя Иоанна IV была сербской царевной. Этот царь в 1556 году подарил сербскому афонскому монастырю Хиландар подворье в Москве. В 1591 году первый патриарх всея Руси Иов даровал сербам право на сбор помощи для монастырей "как в этом, так и в следующем году". Решение это оставалось в силе вплоть до Петра I. Некоторые сербские патриархи и епископы даже навсегда оставались в России. Роль Черногории в этих контактах была очень скромна. Усилению этих контактов способствовала череда русско-турецких воин конца XVII и XVIII веков. Доподлинно известно, что Россию посещал великий сербский святой епископ Захолмский Василий Острожский, епархия которого частью захватывала и Черногорию. Важнейшей точкой в русско-черногорских отношениях стал Прутский поход Петра I. Русский царь послал дворянина Милорадовича, предка известного героя войны 1812 года. Царский посланник происходил из Герцеговины, области, соседней Черногории. И он, очевидно, пользовался большим авторитетом среди черногорцев. Милорадович убеждал их поднять восстание против турок. Впоследствии подобные совместные действия "на два фронта" по инициативе русских монархов повторялись не единожды. При этом заметим, что после окончания войн, черногорцы, как правило, оставались один на один с разъярёнными турками. Россия в те времена не могла существенно повлиять на положение своих братьев.

     

      К началу XVIII века относится ещё одно событие, имевшее и имеющее для черногорцев огромное значение. Исламская концепция насильственного обращения в свою веру на Балканах получила ещё и геополитическую окраску. С середины XVI века турки не без успеха пытались проникнуть к центру Европы, к городу Вене. После того как они осознали, что путь к этому ведёт через долгую, изнурительную борьбу, они провели очень серьёзные мероприятия для её обеспечения. Прежде всего это относилось к созданию так называемой "зелёной линии", то есть цепи военных областей, ведущих кратчайшим путём от Стамбула до Вены. Военные мероприятия здесь не столько относились к строительству дорог, мостов, складов и укреплений, сколько к насильственному обращению жителей этих районов в ислам. "Зелёная линия" начиналась со Стамбула, шла Южной Болгарией и Македонией, проходила через Косово и Санджак (Южная Сербия и Северная Черногория) и, пройдя через всю Боснию, заканчивалась в западной её части. Отряды янычар заполнили города и сёла, они отбирали малолетних детей для пополнения янычарских отрядов, беря так называемую "кровавую дань". Селение за селением поголовно либо переходили в веру завоевателей, либо истреблялись. При этом были созданы такие условия хозяйствования, при которых хлеб для себя и своих близких можно было заработать только мусульманину. Турки не скупились, огромные материальные выгоды ждали тех болгар, греков, албанцев, сербов, которые отступят от веры отцов. Сегодня области, где проводилась эта политика, являются главными очагами напряжённости на Балканском полуострове.

     

      В Черногории политика "зелёной линии" имела место с самого начала её освоения турками. Сын последнего правителя страны Ивана Церноевича принял в Стамбуле ислам, сделав выбор между смертью и титулом Скадарского паши. Впоследствии турки активно продолжали "потурчение" православных жителей Черногории. К началу XVIII века явление это приобрело угрожающие размеры. Было очевидно, что при таком развитии событий турки без единого выстрела войдут в Цетинский монастырь. В то время во главе Черногорской митрополии стоял владыка Данило, он происходил из рода Петровичей, в дальнейшем этот род дал Черногории митрополитов, князя и короля. Этот митрополит на горе Ловчин собрал Черногорскую скупщину для решения главного вопроса - как выжить стране, когда "многая братства суть потурчилось". Черногорцы порешили развернуть широкие военные действия с целью прогнания всех принявших ислам. Событие это получило название "истрага потурица" или "прогон потурченцев". Мелкие и крупные отряды, как горная лавина, спускалась вниз от Цетинского монастыря, ломая сопротивление турок, уничтожая при этом материальное добро бывших сербов. Военные действия черногорцев носили, как бы сейчас сказали, всеобщий (тотальный) характер. Вся округа содрогнулась от их масштабности и делалось это для того, чтобы тем, кто принял ислам, не приходили даже и мысли вернуться в Черногорию, и в назидание потомкам, чтобы не появлялись бесчестные помыслы продать, как говорят сербы, "веру за вечерю".