"Мы настаиваем на независимости Косово и добьемся этого тем или иным путем" — госсекретарь США Кондолиза Райс.
Мы располагаемся в небольшом придорожном кафе в общине Витина. За соседним столом сидят сербы, беседуют, потягивают пиво, рядом с ними тем же самым занимаются и албанцы. Они периодически прислушиваются к нашему разговору и улыбаются нашим шуткам – благо что сербский понимают отлично. Хочется пуститься в размышления о том, что сельский труд примиряет людей. И действительно — атмосфера кажется очень спокойной. Особенно если не знать, что до войны сербы жили в 20 из 43 сел общины а после 1999 года — остались лишь в 6, и многие сельхозугодия и леса были узурпированы албанцами. Мы в ожидании главы скупщины Деяна Москвича, которого буквально «оторвали» от полевых работ. Он рассказывает нам об одной из главных проблем общины – контрабанде.
"Мы на пограничной зоне с Македонией, которая многократно оказывалась очагом нестабильности. Эта зона очень удобна для контрабандистов, так как границу почти никто не охраняет. КФОР одно время делал свою работу как надо, но это как надо – в кавычках. Сейчас никто этим не занимается — нет пограничников, военных. А там цветет контрабанда, я это точно знаю, и на встречах мы это обсуждали. До провозглашения независимости Косово мы постоянно проводили встречи с представителями КФОР, с Косовской полицейской службой. Мы знали ситуацию, могли что-то предпринять, теперь, после 17 февраля, это невозможно".
О том, что Косово — рай для контрабандистов, пишут уже давно. Например, — отмечает популярная российская газета «Комсомольская правда» — «один грузовик с бананами, отправленный из Косово через Македонию, может принести до десяти тысяч евро прибыли, а в той же Приштине в магазинах можно купить роскошные костюмы от Армани за 70 евро».
Понятно, что когда речь идет об одной из главных статей косовского бюджета – контрабанде наркотиков – суммы в десятки раз больше. Вот только встретить албанца, который бы взялся поговорить на эту тему, нам едва бы удалось.
Мы направляемся в общину Штрпце, в которой и проведем заключительные два дня путешествия. Но об этом — в следующий раз. Пока же мы по извилистой горной дороге подъезжаем к монастырю
«Святые Архангелы» , который охраняется немецким контингентом КФОР.
Фотографировать военные объекты, как и повсеместно в Косово, запрещено. Наши спутники предупреждают — с немцами в этом отношении шутки особенно плохи: в случае чего сотрут информацию с флеш-карты. Высокий, мускулистый блондин, военный со стильной бородкой забирает наши документы, уходит, переписывает личные данные, возвращается, пропускает нас, мы вновь сдаем паспорта, получаем пропуска, и, наконец, заходим на территорию монастыря, точнее, того, что после него осталось в результате нападения албанцев в 2004 году, когда монастырь тоже охраняли столь внимательные (к документам) немецкие военные КФОР.
Монастырский комплекс строился знаковой фигурой сербской истории, царем Стефаном Душаном в XIV столетии. Век спустя турки разорили монастырь, и возрождаться он начал только в 1995 году. То, что произошло через девять лет, нельзя назвать иначе как «организованное нашествие варваров». Мы в сопровождении брата Станко ходим по территории монастыря, он показывает нам гроб Царя Душана, который пыталась вскрыть взбешенная толпа, и рассказывает о том, что произошло тогда, 17 марта 2004 года:
"Толпа албанцев двинулась из Призрена – не знаю, сколько их было. Всё было очень хорошо организовано, невозможно себе представить, что они сделали это стихийно. С гор, со стороны дороги — отовсюду стали идти албанцы. Немцы были там же, где и сейчас – они эвакуировали братию, а всё остальное оставили албанцам – пожалуйста… Албанцы вошли, подожгли церковь, подожгли всё, что возможно, чтобы нанести как можно больше ущерба.. Немцы стояли и смотрели со стороны — таково им было указание дано. Они с албанцами переговаривались 10-15 минут, это время было использовано, чтобы вывести братию, чтобы и их не сожгли вместе с монастырем, потом албанцы вошли и начался пир".
Сейчас монахи живут в небольшом келейном корпусе, их здесь всего восемь человек. Отношения с немецким контингентом у нас хорошие, некоторые приходят к нам пить кофе, интересуются нашими службами, говорит Станко.
Станко показал нам икону святого новомученика Харитона, насельника (собрата ) монастыря «Святые архангелы»:
"В 1999 году албанцы похитили его в Призрене, и через некоторое время его тело было найдено. Я не буду вам говорить – в каком состоянии. В самом страшном, каком только можете себе представить. Его голову так и не нашли. Обезглавленное тело, изувеченное.Его опознали по четкам и паспорту, которые лежали у него в кармане. После бомбардировок, когда пришли миротворцы нас охранять, он не хотел покидать Призрен".
В монастырь нередко приезжают журналисты. Вот только многих из них волнуют странные вещи. К примеру, у настоятеля «Святых архангелов» есть специальная спутниковая связь – чтобы все сербские монастыри в Косово могли быть в контакте друг с другом. Эта деталь почему-то стала чуть ли главной для одной немецкой журналистки, писавшей репортаж о монастыре. Может быть, она искала подтверждение гипотезе, что сербское священство связано с органами Госбезопасности? И действительно, люди-то в основном — с несколькими высшими образованиями, технически подкованы, полиглоты.
Следующий раз с братом Станко мы встретимся в селе Велика Хоча, где вместе попадаем на праздник окончания лета, называемый «Михольдан». По нашим субъективным ощущениям, это ещё и день радости, солнца и вина. Здесь, в винокурне Царя Душана, его делают с XIV века, — рассказывает Марко, который с лукавой улыбкой представился нам, русским журналистам, как «демократически ориентированный поп». В селе Велика Хоча – 12 церквей, а жителей – около 750. Мужчины на площади торгует своим молодым вином, охотно угощают желающих, здесь же рядом – выставка-продажа народных промыслов, а в доме культуры – концерт, куда уже устремилась группа молодежи в национальных костюмах. Несмотря на риск, сюда отовсюду с Косово съехались сербы. В поисках экзотики приехало и множество иностранцев. Сербское Косово – живет (в этом сомнения не было с первого дня) и, как мы видим, умеет веселиться и праздновать. Но постоянный спутник праздника– тут и там машины международной полиции – чтобы радоваться можно было безопасно.
Село Ораховац – следующий пункт нашего путешествия. Здесь в 1999 году местные албанцы протестовали против ввода российского контингента КФОР. «НАТО — да, русские — нет!» — скандировали тогда демонстранты и строили баррикады… В 2004 году (как мы знаем, еще одна знаковая дата для становления косовской государственности), когда волна насилия прокатилась по всему краю, албанцы жестоко избили в Ораховце сербскую семью, подожгли и разрушили несколько домов.
В селе сегодня пустынно. Многие уехали в Велику Хочу, на праздник – может быть, поэтому так мало людей? А зачем на улицах незаменимый элемент косовского пейзажа — колючая проволока? Ораховац – если можно позволить себе такую формулировку — это «музей сербов», полторы сербские улицы.
Как рассказал нам бывший координатор общины Марьян Шарич, в Великой Хоче и Ораховце сербское население после 1999 года уменьшилось в пять раз. Но ситуация с безопасностью, по его словам, заметно улучшается — с 2006 года не произошло ни одного инцидента. Мирно уже несколько лет, — подтверждает бывший учитель местной школы, но кто знает, что будет дальше? И что же стало ценой этого мира – да то, что теперь в сербской школе по два ученика в классе, а всего школьников — 45, поэтому преподаватель и «бывший». «Тяжело без людей» — говорит он и рассказывает об отношениях с албанцами:
"У кого были раньше хорошие приятели среди албанцев, те так и сохранили отношения, а кто друг друга ненавидел, те и сейчас ненавидят. Мы не ходим в их часть, они к нам приходят, продают здесь что-то, а им и некому больше продавать, тем и живут. А что касается будущего этого места, не знаю, что думать – каждая семья что-то да купила в Сербии — участок, дом. Здесь же сербы всё продают – дома, поля, квартиры".
Мы проходим несколько – скажем так — заградительных кордонов из колючей проволоки, которую – в случае агрессии со стороны албанцев – можно быстро размотать и перекрыть улицу. Пожилой албанец торгует на сербской улице виноградом. Как ваши друзья-албанцы относятся к тому, что вы контактируете с сербами, — интересуемся мы.
От пожилого жителя Ораховца мы узнаем, что живет здесь он уже 45 лет и все достаточно спокойно, без конфликтов:
«Некоторые порицают, некоторые нет, люди разные. Было, конечно, немного конфликтов, но что тут поделаешь», — простодушно говорит он и выражает уверенность, что отношения будут улучшаться.
"Конечно, изо дня в день, иного выхода нет. Народ должен жить, есть. Надо жить. Это, конечно, кризис, но он разрешится. С большинством в окрестностях я дружу".
Зачем же здесь в таком случае колючая проволока? – задали мы резонный вопрос. Об этом пожилой албанец говорит с явным огорчением:
"Всякое бывает, ты не можешь каждого научить, как надо себя вести. У каждого свое мнение. Я за себя не боюсь. Я никогда и не боялся. И во время войны я сюда приходил и меня никто не трогал".
Впрочем, колючая проволока здесь стоит не чтобы защищать албанцев от сербов, совсем наоборот.
Мы приехали в Ораховац в день похорон курьера местной школы — в 1998 году он был похищен и убит албанскими экстремистами. Спустя десять лет, благодаря анализу ДНК, удалось установить его личность. На кладбище мы беседуем с могильщиками, которые, вопреки своей профессии, настроены оптимистично. «Нормально живем. Я уезжал в Сербию, но вернулся, — рассказывает цыган с русским именем и сербской фамилией Сергей Столич, — Я здесь родился и останусь здесь навсегда, только если все уйдут – тогда и я» — говорит он и добавляет, что в албанскую часть он ходить совершенно не боится. В дискуссию вступают его коллеги:
Все туда ходят, нормально, но ходят не вместе, а по одиночке, с риском для себя, — говорит второй работник кладбища. Да нет, никто нас сейчас не трогает, — вмешивается третий, — Я думаю, здесь всё будет хорошо, и дальше сербы и албанцы будут жить здесь вместе.
Напоследок могильщик Сергей Столич говорит нам «Всё ОК!», и мы отбываем в Штрпце.
Источник: РГРК "Голос России"
Фото: Дарко Дозет 
