Еще в середине ХХ века ограничения государственного суверенитета стали воплощаться в надгосударственных организациях, особенно ООН и бреттон-вудских институтах, которые впервые в современную эпоху (и впервые в мировой истории) «институционализировали идею мирового правительства, охватывающего весь мир» (Джованни Арриги). Напомню, что Бреттон-Вудской системой (Bretton Woods system) называется международная система организации денежных отношений и торговых расчетов, установленная в результате Бреттон-Вудской конференции (1944 г., США) и положившая начало таким организациям, как Международный банк реконструкции и развития (МБРР) и Международный валютный фонд (МВФ). Доллар США стал одним из видов мировых денег, наряду с золотом. Это был поворотный момент в истории капитализма. С этого момента бумажки Федерального резервного фонда США были окончательно отвязаны от реальной экономики.
С установлением блокового мирового порядка США в течение сорока лет готовили почву для того, чтобы заменить собой ООН в управлении мир-системой. Однако даже такому сильному государству, как Соединенные Штаты, недостает материальных и идеологических ресурсов, необходимых для выполнения миро-правительственных функций в динамично меняющейся системе. Поэтому мы наблюдаем две взаимосвязанные тенденции. С одной стороны, это готовность правящих групп Запада отказаться от части атрибутов государственности и даже от сути национального суверенитета с целью эффективного действия через надгосударственные организации (ЕС, ВТО, НАТО и др.). С другой стороны, идёт создание легко управляемых политико-территориальных пространств – квазигосударств. Термин «квазигосударство» ввел в оборот в 1990 г. американский исследователь Роберт Джексон для описания государств, получивших юридическую государственность со всеми формальными атрибутами (гербы, флаги, гимны, конституции, правительство и т.п.) и ставших членами межгосударственной системы, но оказавшихся не в состоянии выполнять необходимые правительственные функции, исторически связанные с государственностью. Суверенитет у квазигосударств отсутствует.
Казус Косова следует рассматривать в качестве хрестоматийного примера квазигосударственности. Косово – это государство, которого не существует.
Краткая политическая история косовского вопроса
Многие албанские ученые объясняют ирредентистскую активность албанцев исторической несправедливостью, совершенной по отношению к ним Берлинским конгрессом 1878 г., в результате которых к Сербии, Черногории и Греции были присоединены «территории, являющиеся этнически албанскими» (Паскаль Милё).
Претензии на территории проживания албанцев стали активно выдвигаться со второй половины ХIХ в., когда Албания была лишь географическим понятием. Своеобразным ответом на решения Берлинского конгресса стало создание 10 июня 1878 г. в г. Призрен (Косово) «Призренской лиги албанцев». Политическая программа-минимум Призренской лиги предполагала, прежде всего, защиту всех исторически населенных албанцами территорий, которые по решению конгресса были включены в пределы соседних стран. Программа-максимум - объединение всех территорий в автономное государство под властью Османской империи.
Призренская лига стала символом великоалбанских настроений. Новый виток в развитии албанского национализма связан с первой Балканской войной (1912 г.).
В октябре 1912 г. Сербия, Греция, Болгария и Черногория объявили войну Османской империи с целью возвращения исторических территорий, но которые были к тому моменту населены этническими албанцами. В этих обстоятельствах Национальное собрание во Влоре с представителями от всех албанских территорий провозгласило Албанию свободной и независимой. На конференции в Лондоне во второй половине 1913 г. была окончательно признана независимость албанского государства в современных границах. По мнению албанских ученых, присоединение по решению великих держав земель Косова и Западной Македонии, где албанское население составляло абсолютное большинство, к Сербии и сохранение провинции Камерия в составе Греции является корнем современного албанского и косовского вопросов. Согласно другим источникам, проживающие в то время на территории «этнических албанских земель» албанцы составляли лишь 30 % от общей численности совокупного населения территорий.
Сразу же после Лондонской конференции албанцы Косова выступили против включения их территорий в состав Сербии. Начало Первой мировой войны временно увело в тень исторический конфликт между албанцами и сербами в Косове. Однако к концу войны албанский, а значит и косовский, вопрос вновь обостряется: существование независимого албанского государства было опять поставлено под сомнение. В течение 1918-1920 гг. европейскими канцеляриями были разработаны новые проекты разделения Албании между ее соседями с целью восстановления общеевропейского баланса власти. В том, что эти проекты не состоялись и Албания стала членом Лиги Наций в декабре 1920 г., заслуга принадлежит отнюдь не албанцам и их сопротивлению. Решил (а скорее лишь «заморозил») албанский вопрос президент США Вудро Вильсон, который в марте 1920 г. отклонил франко-британский план раскола Албании.
Стремясь сохранить суверенитет и территориальную целостность Албании, албанские националистические круги не забыли другую важную задачу - объединение Косова и иных территорий, населенных албанцами, оставшихся за пределами ее границ. Первое временное правительство Албании после Первой мировой войны декларировало в своей программе и заявлениях албанской делегации на Парижской мирной конференции (1919 г.), что ставит своей задачей найти естественные границы Албании. Такая позиция отвечала внешнеполитической доктрине Вудро Вильсона, известной как «14 пунктов» и обнародованной 8 января 1918 г. в Вашингтоне. Этот документ впервые в истории закрепил не только внешнеполитические приоритеты США, но и их главенствующую роль в мировой политике, переустройстве мира. Албанскому вопросу, по сути, были посвящены три пункта из четырнадцати.
Фактически доктрина Вильсона заложила бомбу замедленного действия на Балканах. При необходимости активизация национального фактора способствовала бы установлению контроля США не только в регионе Балкан, но и в Европе и Малой Азии. Уже в 1918 г., вдохновленные позицией США, руководители албанского националистического движения создали Комитет национальной обороны Косова, основной целью которого провозглашалось освобождение Косова и его объединение с Албанией.
Искусственность первого албанского государства проявилась довольно скоро: 7 апреля 1939 г. Албания перестала существовать. Правительство, созданное в Тиране, предложило корону Албании итальянскому королю Виктору Эммануилу III. После вторжения германских и итальянских армий в Югославию (1941 г.) большая часть Косова и территорий, населенных албанцами в Черногории и Македонии, была включена в итальянскую оккупационную зону. Другая часть Косова, включая Митровицу и Подуево, осталась под немецкой оккупацией, в то время как небольшая часть Косова была отдана Болгарии. В августе 1941 г. в соответствии с королевским декретом, подписанным итальянским регентом в Тиране Ф.Джакомони, албанские территории в итальянской оккупационной зоне в Черногории, Македонии и наибольшей части Косова были переданы оккупированной Албании, сформировав таким образом «Великую Албанию». После капитуляции Болгарии границы «Великой Албании» были расширены до Скопье и оттуда вдоль линии Куманово – Прешево - Буяновац. Именно тогда впервые был употреблен термин «Великая Албания». Особого внимания заслуживает тот факт, что «многие албанцы считали объединение при фашистском режиме меньшим злом по сравнению с владычеством сербов» (Паскаль Милё).
Вопрос об объединении Косова и других территорий с этническим албанским населением в границах «Большой Албании» активно обсуждался на всех уровнях в период Второй мировой войны, но никакого решения союзными государствами на Ялтинской конференции и позднее принято не было (хотя югославское коммунистическое руководство в принципе было готово обсудить вопрос об объединении Косова и Албании). Разрыв югославо-албанских отношений в 1948 г. положил конец обсуждению проблемы объединения на официальном уровне, но не прекратил процесс эволюции албанского самосознания. Косово осталось центром ирредентистского движения.
Уже в начале 60-х гг. ХХ в. нелегальное движение за объединение приняло организованную форму. Аделе Демачи в 1961 г. основал «Революционное движение за объединение албанцев», главной целью которого провозглашалось освобождение албанских провинций, «аннексированных Югославией», и их объединение с Албанией.
«Независимость под надзором»
Отсчет современного косовского кризиса можно вести с марта 1981 г., когда албанцы в массовом порядке вышли на улицы Приштины и других городов края с лозунгами «Косово – республика». Однако этот призыв не был ни оригинальным, ни новым - впервые его можно было услышать на демонстрациях еще в 1968 г. Именно массовые беспорядки конца 60-х гг. принесли косоварам свои плоды – Косово получило по югославской конституции 1974 г. невиданно широкие полномочия, а по сути, все атрибуты квазигосударственности. Требования превращения края в «седьмую республику СФРЮ» ознаменовало начало серьезного политического и социо-экономического кризиса на уровне социалистической федерации.
Несмотря на то, что косовский вопрос в СМИ и общественном сознании интерпретировался, прежде всего, как идеологический и этноконфессиональный, реально он является геополитическим и экономическим. Демографическая политика албанцев, дискриминация сербов и черногорцев, побуждавшие последних в массовом порядке покидать край, лишь способствовала решению важнейших военных и экономических вопросов ведущими державами мировой капиталистической системы. Например, уже в 1981 г. из 1451 населенного пункта в 635 не осталось ни одного серба, а к 1991 г. сербов насчитывалось в Косово менее 10 %. По данным международных организаций, на 2007 г. албанцы составляют 92 % жителей края и насчитывают около 2 млн. чел., сербы – 5 %, остальные - 3 %.
Обострение ситуации в крае формально связано с принятием в сентябре 1990 г. новой конституции Сербии, согласно которой был серьезно урезан уровень автономии Косово. 7 сентября того же года делегаты распущенной Скупщины (парламента) края в обстановке полной секретности приняли свою конституцию, провозглашавшую край республикой. Сербия однозначно расценила этот шаг как антиконституционный и приняла все соответствующие меры по наведению конституционного порядка и сохранению территориальной целостности: были введены усиленные контингенты полиции, в некоторых случаях армейские подразделения. В ответ в крае развернулась не только кампания гражданского неповиновения, но и стали формироваться террористические структуры, объединившиеся в Освободительную армию Косова (ОАК). Фактически нормальная жизнь в крае была парализована уже с начала 90-х годов, но действительная эскалация сецессионного движения началась только в 1998 г. Столкновения боевиков ОАК с сербской полицией напоминали настоящие боевые действия. Однако, несмотря на серьезное сопротивление ОАК, сербской стороне к октябрю 1998 г. удалось оттеснить вооруженные формирования к границе с Албанией и восстановить конституционный порядок. Именно с этого момента политическое руководство в лице Ибрагима Руговы начинает активизировать поиск внешней помощи и ведет переговоры с США и НАТО о поддержке сецессии.
Разыгранный спектакль под названием «переговоры в Рамбуйе» имел четкую цель – Сербия не должна была согласиться с условиями Контактной группы по бывшей Югославии, а именно на отделение Косова. Войска НАТО не могли без санкции ООН занять территорию края. Однако упорство Белграда в вопросе сецессии, прикрытое испытанным способом – «нарушением прав человека», позволило Совету НАТО выдвинуть С.Милошевичу ультиматум: либо подписание соглашения по албанскому варианту, либо нанесение удара с воздуха. Сербия не согласилась с отделением Косова, и, как известно, 24 марта 1999 г. натовские войска начали необъявленную войну против Союзной Республики Югославии. Города и села Сербии, Черногории и самого Косова были подвергнуты варварским бомбардировкам. Война узаконила вхождение иностранных войск на территорию суверенного государства, которая в результате была отторгнута.
Однако иностранное военное присутствие не принесло в край ни спокойствия, ни безопасности, ни экономической стабилизации. Девять лет в международных и европейских структурах обсуждался вопрос о статусе края и стандартах соблюдения прав человека по принципу: «стандарты прежде статуса». Однако «ни один из восьми стандартов демократического общества», введения которых ООН требовало в Косове, не был выполнен:
- парламент и правительство Косова не являются многонациональными, а находятся под контролем албанцев;
- неалбанские общины края не защищены;
- не выработана стратегия экономического и социального восстановления;
- неалбанцы лишены возможности получить работу в контролируемых косовским правительством предприятиях и организациях; ограничена свобода передвижения сербов; проведена незаконная приватизация промышленности Косова;
- ограничено использование сербского языка;
- не решается проблема возвращения сербских беженцев;
- исторические и культурные памятники, поврежденные в ходе нападений албанцев в марте 2004 г. не восстанавливаются;
- корпус защиты Косова превратился в базу для формирования собственной армии Косова, что является прямым нарушением резолюции СБ ООН № 1244;
- косовские албанские СМИ используются для разжигания межнациональной вражды, антисербской истерии.
«Мировое сообщество», оказавшись бессильным переломить ситуацию в регионе, перешло к новой тактике урегулирования косовского кризиса: «стандарты и статус одновременно». Вариантов разрешения кризиса было множество, напомню лишь предложенные американским Институтом Мира, обнародованные в декабре 2004 г.
Неограниченный статус международного протектората: УНМИК и ЕС продолжают усиливать автономию Косова, но без четко определенного конечного варианта статуса.
Кантонизация / децентрализации: Сербские анклавы в Косове de facto получают широкие властные полномочия при серьезном давлении США на албанцев в переговорном процесс.
Слабая федерация: Белград номинально сохраняет суверенитет над Косовом, а албанская администрация в крае функционирует как самостоятельное государство, но без представительства в ООН.
Содружество (commonwealth): Белград сохраняет номинальный суверенитет, но Косово получает представительство в ООН.
Отсроченное решение статуса: Определение суверенитета переносится на определенный период (например, на три года).
Условная независимость: Без изменения границ Косова продолжает двигаться к независимости, в крае устанавливаются демократические процедуры, обеспечиваются все права национальных меньшинств, албанцы отказываются от любых попыток расширения своей территории или дестабилизации соседних регионов.
Независимость в существующих границах: Косово становится независимым государством, но через договоренный период времени. Для проведения в жизнь этого плана необходима была бы широкая ангажированность США, России и Китая.
Независимость с разделом: Северные общины (Звечани, Зубин поток, Лепосавич и Северная Митровица), а также горно-обогатительный комбинат «Трепче» отходят к Сербии. Остальная часть Косова считается независимым государством.
Таким образом, выбор был. Однако американская сторона изначально была категорически против «независимости с разделом», с чем согласились и албанцы. В результате сработал план Мартти Ахтисаари. Спецпосланник Генсека ООН представил СБ ООН «Всеобъемлющие предложения по урегулированию статуса Косова» 26 марта 2007 г. (Документация ООН S/2007/168). Согласно этому документу, «статус Косова должен представлять собой независимость под надзором (выделено – Е.П.) международного сообщества». Представляется важным даже не то, что термин «контролируемая независимость» активно тиражируется в западных СМИ и укореняется в общественном сознании. Принципиальным является изменение таких фундаментальных правовых норм, базовых понятий, законов мирового общежития, как государство, суверенитет, независимость, невмешательство во внутренние дела, сепаратизм, ирредентизм и др.
Менее чем через год, 17 февраля 2008 г. парламент Косова (теперь он называется Кувенди) в одностороннем порядке объявил о независимости и формировании суверенного государства Республика Косово. Однако, согласно конституции Сербии, парламент края не обладает необходимыми для отделения полномочиями, поэтому объявление независимости антизаконно, и Косово по-прежнему входит в состав Сербии как автономный край Косово и Метохия.1
Еще более интересна история написания и принятия конституции Косова. К ее написанию в Вашингтоне и Брюсселе приступили три года назад. За исключением конституций бывших колоний основной закон нового европейского государства – единственный случай, когда западные страны не только суфлируют политическое действие, но и сами пишут документ. Даже языком оригинала конституции, который до нужного момента держался в строгой секретности, был английский. Лишь после окончательной сверки всех позиций между американскими и европейскими чиновниками текст был переведен на албанский и сербский языки.
Косово является государством-фикцией, поэтому все 60 страниц текста конституции края не имеют никакого значения.
Уже имеется договоренность о том, что после вступления в силу конституции в Косове начнет работу специальная миссия Евросоюза – EULEX. Две тысячи европейских экспертов будут помогать косоварам создавать министерства, ведомства и административные службы, а точнее - учить работать. Замена миссии ООН УНМИК на EULEX может быть проведена только по решению СБ ООН, который, как известно, не принял пока решение о статусе Косова. Более того, только 46 государств из 192 членов ООН признали независимость края. Тем не менее идет активная подготовка к высадке «европейского десанта».
Самой главной фигурой, контролирующей и определяющей формирование государственности в Косове, является Международный гражданский представитель (некий аналог Высокого представителя в БиГ), имеющий «полномочия в правоприменительной области, включая, в частности, судебные органы, полицию, пограничный контроль, таможню, исправительную службу». Он же назначает Генерального ревизора, международного представителя в состав Совета директоров Косовского накопительного фонда, генерального директора Таможенной службы, директора Налоговой администрации, директора казначейства и исполнительного директора Центрального банковского управления Косова.
Достаточно только этих фактов, чтобы подтвердить установление внешнего управления краем, которое и является сутью квазигосударственности.
________________________________
1 В переводе с сербского языка «Косово» означает «земля черных дроздов», а «Метохия» — «церковная земля» (серб. «кос» переводится как «черный дрозд», греч. «μετοχή» — церковный надел). Исторически албанцы делят территорию Косово на «землю Дукаджина» (алб. Rrafshi i Dukagjinit) и собственно «землю Косова» (алб. Rrafshi i Kosovës), однако в политическом смысле используют название «Косово» применительно ко всей территории Косова и Метохии, поскольку двойное название стало активно употребляться в период раздела исторической области между Сербией и Черногорией после Балканских войн (Косово поле отошло к Сербии, а основная часть Метохии - к Черногории). Сербская традиция настаивает на двойном обозначении края, поскольку, согласно сербской историографии, историческая область Косово охватывает лишь территорию Косова поля и прилежащие земли, а Метохия лежит западнее до границы с Албанией.
Источник: Фонд стратегической культуры
