Две, как их часто называют, «православные сестры» и исторические союзницы — Россия и Сербия — на эту Пасху каялись неохотно. Правда, обе осудили кровавые трагедии, в которых в свое время косвенно или прямо принимали участие: Россия — расстрелы в Катыни, Сербия — бойню в Сребренице.
Но извинения принесли только в Белграде. И только те, кто хотят быть ближе к европейским сестрам.
У мемориала убитым в катыньских лесах тысячам польских офицеров российский премьер Владимир Путин признал, что «нет рационального объяснения» массовому расстрелу военнопленных весной 1940 года. Тем не менее одну теорию произошедшего Путин таки высказал: «Полагаю, И.Сталин... совершил этот расстрел из чувства мести» за гибель в польском плену советских военнопленных. Катынь должна стать символом «общей скорби и взаимного прощения», сказал российский премьер. Однако сам прощения так и не попросил.
Незадолго до этого парламент Сербии принял резолюцию, в которой решительно осудил преступления против мусульманского населения Сребреницы, совершенные 15 лет назад, в ходе трехлетней боснийской войны.
В июле 1995 года в результате операции армии боснийских сербов во главе с генералом Ратко Младичем, которого поддерживал Белград, были убиты около 8 тысяч боснийских мусульман.
Гражданских беженцев, ищущих спасения в «зоне безопасности» под защитой ООН, сербские «Скорпионы» уводили на глазах ровным счетом ничего не предпринявших голландских миротворцев и методично расстреливали. К сегодняшнему дню в окрестностях Сребреницы обнаружены 42 массовых захоронения, считается, что десятки остаются не найденными. Согласно некоторым данным, около 800 человек, принимавших участие в геноциде, сегодня занимают государственные должности. Убийства в Сребренице признаны самым кровавым эпизодом в Европе после Второй мировой войны.
В принятой накануне Пасхи декларации Сербия выражает соболезнования и извинения семьям жертв за то, что для предотвращения трагедии не было сделано все возможное. В ответ Сербия ожидает, что и другие страны бывшей Югославии подобным же образом осудят преступления, совершенные против сербов.
Президент Сербии назвал принятие документа подтверждением того, что его страна является неотъемлемой частью европейской культуры и цивилизации. «Считаю эту декларацию большим вкладом в демократизацию Сербии и региональное примирение», — сказал Борис Тадич. Президент отрицал, что документ был принят под давлением Евросоюза.
Однако декларация, с проектом которой выступила фракция «За европейскую Сербию», далась не просто: в дебатах парламентарии провели 13 часов. Оппозиционные партии — и либеральные, и националистические — отказывались участвовать в голосовании и покидали зал заседаний. В результате декларацию приняли с перевесом всего лишь в два голоса. Босния все равно осталась недовольна: в тексте так и не содержится определение убийств в Сребренице как акта геноцида.
Несмотря на то что до примирения еще, очевидно, далеко, те, кто ратует за «Сербию в Европе», видят в принятии декларации большой шаг в этом направлении. Лидер фракции «За европейскую Сербию» Нади Колунджи считает, что это демонстрирует готовность ее страны к разрыву с прошлым и нормализации отношений с соседями и облегчит ей путь в семью стран единой Европы.
В апелляционном суде одной из таких стран — Нидерландов — практически одновременно с принятием сербской декларации завершалось слушание иска родственников погибших в Сребренице. Они требовали компенсации от ООН, настаивая, что «голубые каски» не защитили их близких.
Но голландские суды постановили, что ООН обладает иммунитетом от суда, а миротворцев, которые знали, что происходит, но предпочли не вступать в конфликт с сербскими боевиками, правительство Нидерландов даже наградило в свое время медалями за достойное «поведение в трудных условиях». Иск суд отклонил.
Дарья Кулагина — латвийская журналистка, живущая в Брюсселе.
По материалам издания Телеграф.
Мнение редакции может не совпадать с мнением автора статьи.
