21 мая (8 мая по старому стилю) Православная Церковь празднует память Святого Апостола и евангелиста Иоанна Богослова, автора заключительной книги Священного писания «Откровение Иоанна Богослова», апостола любви и любимого ученика Господа нашего Иисуса Христа. Наверно, по праву можно считать святого Апостола Иоанна покровителем писателей и издателей книг. Апостол до самого окончания своего земного пути призывал кротко к братской любви, и теперь Божественный Евангелист продолжает наставлять современных авторов, как приумножить любовь между людьми и народами, используя великий дар Божий – Слово!
Множество храмов и часовен в России и по всему миру освящены в честь Святого апостола Иоанна, и вот сегодня празднуют соборно престольный праздник. Один из таких храмов находится в Петербурге на улице Некрасова, где расположено историческое подворье Леушинского монастыря. И не удивительно, что в храме сосредоточена издательская деятельность, отсюда началась жизнь множества замечательных книг о подвижниках, иконах Божьей Матери, истории Леушинского монастыря, о Святом Праведном Иоанне Кронштадтском, и ещё о Сербии. По истине, храм Святого Апостола Иоанна Богослова, трудами и молитвами его настоятеля протоиерея Геннадия Беловолова, стал местом братской любви между русским и сербским народами, хотя возможно ли уместить любовь в одном месте. В храме живут иконы сербских Святых, преподнесённых в дар сербами, здесь неизменно молитвенно предстоят о наших сербских братьях. Хвала Богу!
Редакция сайта СРПСКА.РУ сердечно поздравляет настоятеля храма Святого Апостола и Евангелиста Иоанна Богослова, причет и прихожан с Престольным Праздником, желает духовной радости, молитвенного настроя, сил в служении, издательской деятельности и продолжении доброй традиции укрепления братской любви между Сербией и Россией!
Несколько икон из России, находящиеся сейчас в Сербии, и в сердце Сербии – Косово и Метохии, начинали свой путь в Сербию на пороге храма, находящегося в Петербурге на улице Некрасова, дом 31, от дверей храма Святого апостола Иоанна – апостола Любви, и это замечательно. Путь каждой иконы – это отдельные, поучительные истории о Промысле Божьем. Одну такую историю мы хотим вам рассказать. Это глава из книги «Леушинская икона Божией Матери «Азъ есмь съ вами и никтоже на вы»» протоиерея Геннадия Беловолова.
Сербское Леушино
В конце ХХ века православная Сербия приняла на себя главный удар антихристианских сил. В 1999 году она подверглась безжалостной агрессии «цивилизованного» мира во главе с Америкой.
Именно в этой стране, расположенной в центре все более утрачивающей свои христианские корни Европы, на рубеже двух тысячелетий Господь Иисус Христос воздвиг Свою Голгофу.
Трагическая судьба братского народа Сербии не оставила равнодушным ни одного православного человека в России.
Сотни и тысячи русских людей в дни американских бомбежек стремились попасть в Сербию, чтобы поддержать, помочь многострадальному сербскому народу: от Патриарха Московского, служившего в те дни Божественную Литургию в соборе святого Саввы в Белграде, до простых казаков, проникавших через все кордоны, чтобы сражаться за Сербскую землю. С горечью и болью русские люди переживают страдания Сербской земли, продолжающиеся и поныне.
Две русские иконописицы, Ольга и Людмила, живущие в Санкт-Петербурге, решили своими средствами выразить сердечное сострадание сербам. Они пожелали передать в Сербию две большие храмовые иконы Божией Матери — Владимирскую и Леушинскую, размером 90х60см, написанные в древнерусском стиле. Этим даром они хотели напомнить собратьям-сербам о покрове и заступничестве Божией Матери, объединяющей Россию и Сербию.
Выбор именно этих икон был глубоко знаменателен. Владимирская Богоматерь является древнейшей святыней России, а Леушинская — одной из последних прославленных русских икон. Эти две иконы образуют единый Богородичный диптих и выражают полноту почитания Божией Матери в Русской земле, являя Ее покров в течение Тысячелетия Православия на Руси.
Написание икон было закончено к началу 2005 года. Оставалось решить два вопроса: как доставить иконы в Сербию и куда именно передать их. Надо отметить, что сами иконописицы никогда в Сербии не бывали, и знакомых там у них не было. Их пожелание состояло в том, что обе иконы обязательно должны были быть помещены в каком-либо сербском монастыре и находиться вместе.
В феврале 2006 года в Санкт-Петербурге была организована первая паломническая поездка православных петербуржцев в Сербию. Узнав о благом намерении иконописиц, паломники взялись исполнить эту миссию. Но куда именно передать иконы, по-прежнему оставалось не ясным. Решили положиться на Промысл Божий.
Паломническая поездка таким образом оказалась своего рода крестным ходом с иконами Божией Матери по всей Сербии и Черногории. Она стала чередой чудесных событий, приведших в итоге иконы в место, которое они сами избрали для себя.
3 февраля группа прибыла на сербскую землю, где их встретили Драган Милич и Снежана Елисиевич, ставшие добрыми и радушными путеводителями по святыням славянских Балкан.
Встреча с Сербией началась со знакомства с Белградом. Иконы Божией Матери были пронесены по древнему городу с крепостью Калемегдан на высоком холме на берегу Дуная, побывали в тот день в Сербской Патриархии и в кафедральном соборе в центре Белграда. Но первый день паломничества не открыл Промысла Божия об иконах — в столице Сербии не было ни одного монастыря.
Первую обитель паломники посетили только на следующий день, когда поехали в Овчар-Кабларское ущелье.
Это место, расположенное в 50 км к югу от Белграда, представляет собой древний центр монашества. В живописном ущелье, образованном рекой Моравой, на небольшом пространстве протяженностью в 15 километров в ХIV-ХVI веках возникло двенадцать монастырей. Некоторые из них расположены на расстоянии нескольких сот метров друг от друга. Такого средоточия монашеской жизни неизвестно больше нигде, кроме Святой Горы Афон.
Поэтому в Сербии это ущелье называют «Сербским Афоном». Возникновение этого сербского Афона связано с сербской королевской династией Неманичей: древнейший из монастырей — Введения — основал, по преданию, сам святитель Савва Сербский и его отец святой царь Симеон. Особую роль эти обители сыграли во время турецкого владычества, когда они служили местом спасения для тысяч сербов. В ХХ веке Овчар-Кабларское ущелье как центр монашества возродил святитель Николай Жичский (Велимирович).
Первый монастырь, который посетили русские паломники, был расположен в самом сердце Сербского Афона, на склоне горы Овчар. Он назывался Йованье и был посвящен Рождеству святого Иоанна Предтечи. Здесь заранее была назначена совместная Литургия. Однако богомольцев, прибывших в обитель рано утром, ждало скорбное известие: два дня назад в монастыре произошел сильный пожар, в котором полностью сгорел хозяйственный корпус, огонь чудом не перешел на игуменский и келейный корпуса и Предтеченский храм обители. Насельницы вместе со священниками были заняты устранением его последствий. Сестры скорбели, что не могли уделить паломникам из России должного внимания, и вместо Литургии был отслужен молебен пред привезенными иконами.
Затем монахини поведали о трагической истории своей обители в ХХ веке. Югославские коммунисты, пришедшие к власти после войны, принялись активно строить новую жизнь. Для электрификации понадобились водохранилища, и Овчар-Кабларское ущелье оказалось весьма удобным для этих амбициозных планов. В середине 1950-х годов оно было перегорожено плотиной, в результате чего образовался искусственный водоем, поднявший уровень воды в реке почти на 15 метров. В зону затопления попал и монастырь Йованье. Насельницы вынуждены были перенести его на новое место — выше по склону горы на 200 метров. До 2007 года обитель возглавляла игумения Екатерина, которая была свидетельницей этих трагических событий.
Петербургские паломники были поражены удивительным сходством истории монастыря Йованье с судьбой Леушинского монастыря, также посвященного Рождеству Иоанна Предтечи. Тогда же возникла мысль: не в этот ли монастырь нужно передать привезенные иконы. Однако оставалось сомнение: это был только первый монастырь на их пути. Впереди была еще целая неделя путешествий и посещение еще 20 обителей. Для окончательного решения не хватало какой-то особой подсказки свыше. Паломники отправились дальше.
В 300 м от этой обители, на вершине горы посредине Овчар-Кабларского ущелья находится монастырь Успенье, в котором богомольцы молились на первой Литургии в Сербской земле. В этой обители подвизается всего лишь одна насельница — одновременно и настоятельница, и сестра, и послушница мать Наума.
Затем в течение семи дней иконы были провезены по многим святым местам — Жичский монастырь, лавра Студеница, Градац, Сопочаны, Джорджеви Ступови, Острог, Цетинье и другие. В течение этого времени их встретили три архиерея Сербской церкви: митрополит Жичский Хризостом, митрополит Черногорский Амфилохий и епископ Острожский Иоанн. Перед ними служились молебны, к ним прикладывалось множество православных сербов. Однако ответ на главный вопрос — куда передать иконы — так и не был найден.
Самой южной точкой богомолья стал монастырь Режевичи на берегу Адриатического моря в Черногории. Этот монастырь не отмечен какими-либо великими святынями и не является местом широкого паломничества. Русских богомольцев привезли сюда больше для ночлега. Несмотря на поздний час, их встретил старенький монах в простом подряснике, который с добродушной улыбкой стал помогать носить сумки. Когда гости поинтересовались, где же настоятель, один из послушников указал им на того самого монаха — как оказалось, архимандрита Мардария, которому было уже 86 лет. Его в Сербии и Черногории почитают благодатным старцем за смиренную простоту, сердечность и особый молитвенный дар. Паломники в тот же вечер ощутили все это на себе.
Старец пригласил гостей за стол и радушно поил чаем, но главным угощением стала его душеполезная беседа. Он оказал высшее гостеприимство, объявив, что завтра ради гостей будет служить Литургию.
За чаем в неторопливой гостеприимной беседе, затянувшейся за полночь, старец рассказал о своей жизни, и здесь паломники вновь неожиданно услышали о том монастыре, который они первым посетили в Сербии. Оказалось, что старец служил в монастыре Йованье в то самое время, когда обитель подверглась затоплению. Его рассказ и открыл окончательно волю Божию об иконах русским богомольцам.
Рассказ старца Мардария
«Я родился в Сербии в городе Чачак, близ ОвчарКабларского ущелья. Когда я был еще школьником, учитель всех нас водил к Причастию. Однажды приехал святитель Николай Жичский из Охрида, тогда он был епископом охридским. С ним были люди из движения «богомолячке погрэд», которые занимались миссионерством. Я подошел в ограде храма к их столу, где продавались разные книжки. Я тогда купил Евангелие, и все это как-то прильнуло к сердцу. И с тех пор я без Евангелия никуда не отправлялся.
В 1943 году во время войны я исчез из своей деревни, тайком ушел в монастырь. В том же году я принял постриг в монастыре Преображение. Этот древний монастырь в 1940 году на новом месте возродил святитель Николай Жичский, он же принял меня и благословил на монашество. В миру меня звали Миленко. В постриге назвали Мардарием. Я до этого даже не знал, что есть такое имя.
Потом я оказался «непослушным» — не слушался коммунистов. И они меня переводили из одного монастыря в другой.
Я строил монастырь Йованье, после того как он был затоплен. Затопили его в 1957 году. Установили плотину, и где был монастырь — теперь глубина 18 метров. Перед этим разрушили храм и братские корпуса.
Когда нам сообщили, что будут разрушать, все монахи и монахини из окрестных монастырей собрались, чтобы послужить в храме последний раз и перенести святыни.
Там были похоронены монахи — 15 могил. Когда их переносили, наткнулись на могилу некоего монаха Макария. Его гроб и одеяние истлели, а сам он был нетленный. Я дотрагивался до его бороды, волос — ничего не отпадает. Эти мощи монаха Макария позже мы положили в новом храме в Йованье, они и сейчас там покоятся.
Последнюю службу в старом монастыре совершал я. Прощаясь с обителью, все рыдали. А исполнители этого злого дела не захотели даже подождать, пока закончится Литургия. Они взобрались на крышу и стали ее разбирать. Мы служим, а на крыше слышны звуки инструментов: долбят, стучат, работают машины... Мы закончили Литургию, вышли из храма, а они неожиданно спускаются с крыши. Тому, кто разрушал храм, сообщили, что у него дома произошло несчастье: все заболели — и дети, и скот. Он спустился и не стал рушить дальше. Этот человек прежде был пономарем, а стал коммунистом, и вот подписал контракт и взял деньги за разборку храма.
После этого два месяца никто не решался прикасаться к храму. Но потом партийный секретарь обманул своего дядю, сказав ему: «Мы только переносим храм и не будем его разрушать». И тогда продолжили и все разрушили. Только несколько камней мы использовали в новом храме. Все осталось на дне под водой... А нам досталась целина.
Тогда все боялись возрождать монастырь на новом месте. Власти хотели, чтоб хотя бы на один монастырь в стране стало меньше. А я все равно взялся за постройку. Сам не знаю, как это началось — видно по Божьему промыслу.
Я тогда собирал народ, говорил проповеди. Ну и решил немножко «пошутить» с крестьянами и спросил: «Ну что будем делать с монастырем Йованье, строить будем?» А они вдруг хором сказали: «Ну да, давайте, будем строить Йованье». Я потом сам испугался, когда спохватился и сообразил: «Что же я сказал!» Не ожидал, что они так ответят. Тогда сразу сказал: «Давайте собирать пожертвования...». Через пять дней собрали 65 тысяч. И мне некуда уже было деваться. С патриархом Германом я еле добился встречи, чтоб получить благословение на начало строительства.
Вскоре за это я попал в тюрьму. Два человека донесли на меня, якобы я приходил к ним домой и требовал деньги. А я их вообще не видел, не знал, что за люди и где их дома. 15 дней я был в тюрьме. Милиция все это время каждый день пыталась прогнать мастеров. Но они терпеливо ждали меня, и когда я вернулся, они продолжили строить и закончили работу.
Новый храм сделали похожим на старый, только поменьше. По моему почину к нему потом пристроили притвор, чтобы немножко расширить.
Когда храм воздвигли, пришли богомольцы из деревни Требча. Они спросили, что еще надо, чтобы достроить монастырь. Я сказал, что нужно хотя бы пару домиков для келий. Они спросили, а сколько нужно времени на проект. Я ответил, что можно дать проект на следующий день. Тогда они сказали: «Обязательно сделай этот проект. Нас много придет строить, и не хочется, чтобы мы пришли, а работы не было». Я ответил: «Пусть придет хоть 100 человек, я всем найду работу».
На следующий день пришло почти 40 человек. Они работали всю неделю, сутками напролет, и сделали все: и электричество, и дорогу подвели, привезли все стройматериалы и камень. Очень быстро мы сделали братский корпус. Вот так и началась вторая жизнь монастыря Йованье после затопления в 1958 году. Но есть пророчество, что монастырь Йованье выйдет из воды». Старец закончил свой рассказ.
Коммунистические власти не простили старцу его деяний, и в конце концов он оказался в небольшом монастыре Режевичи на берегу Адриатического моря.
Русские паломники были поражены этим рассказом и удивительным промыслом Божиим, приведшим их в эту обитель. «Авва, Вы нам ответили на тот вопрос, с которым мы приехали в Сербию. Теперь мы знаем, куда передать эти иконы!» И они рассказали старцу историю затопленного в России Леушинского монастыря. Отец Мардарий был удивлен и растроган до слез. Он сказал, что эти две обители являются духовными сестрами и благословил передать икону Леушинской Божией Матери «Азъ есмь съ вами и никтоже на вы» в монастырь Йованье, а Владимирскую икону — в монастырь Успение, расположенный рядом, «чтобы они не разлучались друг с другом». Поразительно, что старец, не зная о пожелании иконописиц, исполнил его.
Надо заметить, что в Сербии сохранился древний чин церковного побратимства и посестримства, когда после особой молитвы совершается мена крестами, и духовное братство между людьми закрепляется одновременной исповедью и причастием. У монастырей Йованье и Леушино оказался один и тот же крест, и стало ясно, что икона Леушинской Божией Матери не случайно пришла в Сербское Леушино. Промысл Божий окончательно открылся паломникам через старца Мардария.
После этого маршрут путешествия был изменен, и богомольцы с иконами вновь проехали через всю Черногорию и Сербию, чтобы еще раз оказаться в ОвчарКабларском ущелье, на Сербском Афоне.
9 февраля благословение старца было исполнено, иконы были переданы в эти две обители и обрели свой дом. Пред ними была совершена Божественная Литургия, и таким образом служба, которая должна была начать паломничество, стала его завершением. Сербским и русским духовенством вместе с сестрами обители был нараспев прочитан акафист Леушинской Божией Матери, в котором к запеву: «Радуйся Владычице, горняя Спасительнице Богохранимого Отечества Российского» добавляли слова: «и Сербского».
На проповеди была выражена мысль: «Пусть икона, которую Иоанн Кронштадтский называл «Спасительницей России», будет теперь и «Спасительницей Сербии».
На обратной стороне иконы была сделана надпись: «Икона Леушинской Божией Матери «Азъ есмь съ вами и никто же на вы», именуемая «Спасительница России», принесена в дар многострадальной Сербии. Россия. Февраль 2006».
Спустя полгода, 13 июля 2006 года, старец Мардарий преставился ко Господу, приняв перед кончиной схиму с тем же именем.
Протоиерей Геннадий Беловолов
Сайт храма св. Ап. и Ев. Иоанна Богослова исторического подворья Леушинского Иоанно-Предтеченского монастыря в Санкт-Петербурге и Мемориальной Квартиры-Музея св.Иоанна Кронштадтского в Кронштадте
http://www.leushino.ru/
