В конце октября 1998 года Правительство Сербии решило сместить Йовицу Станишича с поста начальника Государственной Безопасности. Это было неожиданным для всех нас в МВД Сербии. Новость мне сообщил министр Влайко Стоилькович, добавив, что я предложен на пост руководителя Управления Государственной Безопасности. Для это было неожиданным, так как до сих пор не было такой практики, чтобы во главе Управления Государственной Безопасности ставили кого-то, кто весь свой рабочий век провел на работе в Общественной Безопасности.
Я спросил Стоильковича, кто и почему предложил меня на этот пост. Он ответил, что это его предложение с которым согласились и председатель Правительства Мирко Марьянович и президент Слободан Милошевич. Полагаю, что мнения Йовицы Станишича никто не спрашивал.
Влайко рассказал мне, что сначала предлагали, чтобы главой ДБ (Државна Безбедност) стал Никола Чурчич, но учитывая его плохое здоровье решили, что начальником буду я, а он станет заместителем начальника ДБ.
Я попытался объяснить Стоильковичу с какими проблемами столкнусь в ДБ, учитывая что работа там диаметрально противоположна той, которой я до сих пор занимался. Было ожидаемо и что работники ДБ не будут воодушевлены решением назначить вместо Станишича, всю жизнь проведшего в Госбезопасности начальника из Общественной Безопасности. Влайко сообщил мне, что руководство страны потеряло доверие руководству ДБ и Йовице Станищичу и как единственное решение рассматривается назначение начальника службы из Управления Общественной Безопасности. Разумеется я получу помощь от Николы Чурчича, который знает ДБ и организационно и кадрово. С передачей Управления Государственной Безопасности оно полностью вернулось бы в компетенцию МВД из которой ДБ была выделена по требованию Йовицы Станишича.
На мои попытки изменить решение министра Стоильковича мне напомнили, что я разумеется понимаю в какой ситуации находится наша стран и мой отказ будет истолкована как трусость и саботаж, после чего я смогу лишь положить значок и пистолет на стол и навсегда уехать из Сербии.
Хотя и была единственная альтернатива, я сказал, что приму решение после беседы с Николой Чурчичем. Я понимал не только всю ответственность, на которую соглашусь возглавив Государственную Безопасность, на информацию которой опирается руководство страны, но и все проблемы, накопившиеся за последние семь лет, пока во главе службы был Йовица Станишич.
Никола ждал моего прихода. Он понимал с какими дилеммами я столкнулся. Он рассказал мне, что Слободан Милошевич предложил поставить его на пост главы ДБ, но он не может выполнять обязанности начальника Службы, так как они требуют мобильности и рабочего времени «с утра и до завтра», чего он физически не сможет выдержать. Если я соглашусь руководить Службой то он станет моим заместителем, сохранив за собой и пост директора Института Безопасности. Так что теперь решение было за мной.
В той ситуации, в которой находилась тогда Сербия, с потерянным временем и ошибочной стратегией в решении косовской проблемы, где мы медленно но верно теряли контроль, частично и благодаря неточной информации, которую руководство страны получало от Службы Госбезопасности, мало кто с радостью согласился бы попытаться развязать этот «Гордиев узел». Я не был оптимистом и не думал, что за ночь смогу реорганизовать Службу, найти наилучшие кадровые решения и вернуть Службе утерянное доверие. Но времени на размышления не было. Решение необходимо было принимать медленно, так как заседание Правительства Сербии было назначено уже на этот день. Альтернатива была такая – или принять руль корабля, который опасно накренился и может утонуть и спасти то, что еще можно спасти или как крыса сбежать первым, зачеркнув 28 лет честной службы в полиции.
В конце октября 1998 года решением Правительства Сербии я был назначен начальником Управления Государственной Безопасности, а Никола Чурчич в тот же день стал моим заместителем, сохранив и пот директора Института Безопасности.
Так как решение о назначении было вручено мне в тот же день, я позвонил Йовице Станишичу и спросил сколько времени ему потребуется на подготовку документации для передачи Службы, зная, что решение Правительства Сербии для него неожиданность. Он попросил 24 часа, что и я посчитал вполне корректным.
Йовицу Станишича, вероятно потому что по его лицу невозможно было понять в каком он настроении, прозвали «Ледяным». Во время нашей первой встречи он очевидно не мог удержать эмоции под контролем, так что на его лице можно было прочесть огромное разочарование сложившейся ситуацией. Тогда я не знал какие заботы его мучают. Я ожидал сначала служебный разговор, а затем дружеский, так как не было нашей первой встречей. Я пытался, еще когда был жив Баджа (Радован Стойчич – Баджа 1951-1997, генерал сербской полиции, начальник Службы общественной безопасности и заместитель министра внутренних дел Сербии – прим. Српска.Ру), обратить внимание Станишича на отдельные ошибочные решения, которые принимал Стойчич, которые компрометировали полицию, зная, что у Станишича достаточно авторитета, чтобы повлиять на Стойчича. Так как от тех наших разговоров не было никакой пользы, кроме того, что я заметил, что «Ледяному» это неприятно, то я понял что за этими решениями стоит и сам Станишич.
Так как было очевидно, что он не в том состоянии, чтобы вести серьезный разговор, то я на нем и не настаивал. Я верил, что когда он соберется с мыслями и, прежде всего с эмоциями, у нас будет время поговорить о важных проблемах в Службе. К сожалению, такого разговора так никогда и не произошло.
Помолчав немного, он встал и как-то больше для себя сказал:
- Бог тебе в помощь.
Тогда я не знал как истолковать его слова.
Сегодня - знаю
Перевод – Српска.Ру
Продолжение следует…
