Если лоббисты НАТО и прорусских школ и соглашаются в чем-то, так это в том, что граждане Сербии на референдуме должны решить вопрос вступать нашей стране в военно-политический союз или оставаться в нынешнем статусе нейтралитета. Причем, до возможного назначения референдума следует еще прочитать много нравственно-геополитических лекций.
Особенно это касается первого, так как по результатам последнего ежемесячного исследования Ipsos Strategic Marketing лишь восемь процентов взрослых граждан Сербии положительно относятся к НАТО, но почти в два раза больше (15%) проголосовало бы за вступление Сербии в западный военный альянс.
О братстве по оружию с русскими исследований пока не проводили, и потому власти в Белграде не спешат изъясняться о вступлении либо в НАТО, либо в «русскую НАТО», флиртуя с обоими, поскольку так они могут торговаться, как девка на выданьи, не решившая, за кого ей выйти.
Вопрос, однако, в том, как долго может продолжаться эта игра подмигиваний в глобальном состязании слонов, когда НАТО демонстрирует очевидное стремление укрепить свою сферу интересов на Балканах, где ей еще недостает весьма благоприклонной Черногории и Македонии с проблематичной Боснией и Герцеговиной. Россия, с другой стороны, пытается влиять на нас как предложениями кредитов и труб «Южного потока», так и напоминаниями о бомбардировках Югославии 1999 года и общей православной традиции.
Даже глава фракции Сербской радикальной партии Драган Тодорович не признался, что во время своего недавнего визита в Белград премьер-министр России Владимир Путин сказал ему, что Сербия имеет право решать, каким путем идти, но если она вступит в НАТО и на ее територии развернут ракетный щит, Россия будет вынуждена нацелить свои военные ресурсы на Сербию. Дата визита Путина была более чем символичной: накануне годовщины нападения НАТО на Сербию.
Если верить, что вице-президент США Джозеф Байден в Белграде заявил Президенту Борису Тадичу, что членство в НАТО не является условием вступления Сербии в ЕС, (а не было информации, что было по-другому), генеральный секретарь НАТО Андерс Фог Расмуссен не очень-то дипломатичен, когда заявляет, что в его долгосрочном видении Западных Балкан, интегрированных в евро-атлантические структуры, находится и Сербия.
О том, что двери альянса открыты для Сербии, сказала, вступая в должность, и посол США в Белграде Мэри Уорлик, это повторяли и ее предшественники. А когда посол России Александр Конузин отреагировал заявлением, что вступление сербов в этот блок представило бы угрозу для России, и в эфире «Голоса России» недавно прозвучало загадочное сообщение о том, что Сербия является одним из наиболее вероятных кандидатов присоединения к Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), стало несложно заметить, что это постепенное заламывание рук властям Белграда с обеих сторон становится все менее нежным.
Политолог Обрад Кесич, однако, считает, что такая заинтересованность Вашингтона и Москвы в «военном венчании» с Сербией - не давление, а просто нетерпеливость.
«Путь сегодняшнего нейтралитета Сербии сужается, так как отношения между НАТО и Россией охладели. Соединенные Штаты все еще питают надежды развернуть в Европе систему ПРО, что Россия считает агрессивный актом, и Москва ищет способы надавить на Вашингтон и Европу. В этой дипломатической борьбе каждая сторона ищет как можно большее число союзников. Сербия придерживается нейтралитета, но неофициально из верхушки власти в Белграде доносятся противоречивые сообщения: одно из Министерства обороны в адрес Брюсселя и Вашингтона - что будущее Сербии связано с евроатлантическими интеграциями», - говорит Кесич.
Второе сообщение официального Белграда предназначено Москве - от Министерства иностранных дел и части правящей коалиции - что Сербия занимает твердую позицию нейтралитета или особых отношений, основанных на традициях и истории, указывает Кесич и отмечает, что это противоречие не является результатом государственной стратегии, направленной на то, чтобы запутать союзников, а что это отсутствие социального и политического консенсуса о том, где Сербии надо быть через пять или десять лет.
По прогнозам Кесича, если Россия начнет серьезно выстраивать свой военный союз (Кесич подозревает, что ОДКБ может оказаться просто тактикой Москвы в дипломатической игре с США), давление на Белград будет более интенсивным.
«От нас потребуют, чтобы мы каким-то образом были причастны к альянсу, русскому прототипу «Партнерства ради мира», членом которого является Сербия, как и Россия. Если Сербия придерживается нейтральности, то она должна стать неофициальным членом обеих ассоциаций», - поясняет Кесич.
Аналитик Фонда стратегической культуры в Москве Драгомир Анджелкович считает, что Россия, также, как и мы, заинтересована в предоставлении Белграду статуса наблюдателя в парламентской ассамблее ОДКБ. Анджелкович говорит, что Москва предлагает Сербии быть наблюдателем, а не членом «русской НАТО».
«Статус наблюдателя у русских и членство в «Партнерстве ради мира» не ставили бы под угрозу нейтралитет, утвержденный на референдуме», - говорит Анджелкович.
По его словам, Сербия является единственной страной во дворе НАТО, которая не определилась, и поэтому НАТО хочет эту зону закрыть. Для Анджелковича внезапная заинтересованность ОДКБ Сербией, о которой извещали российские СМИ, - дополнительная загадка, поскольку этот альянс за пределами постсоветского пространства не проявляет большого интереса к расширению.
Несмотря на то, что некоторые здешние аналитики восприняли это сообщение как еще одно испытание Москвой Сербии, но в первую очередь Запада, Анджелкович убежден, что такие спекуляции не являются официальной позицией России.
«Если бы мы даже хотели войти туда, нас бы не приняли», - полагает он, твердя, что Сербия не должна становиться членом ни НАТО, ни ОДКБ.
«Военно-политические союзы предназначены для того, чтобы в один прекрасный день воевать, а не чтобы быть гуманитарными организациями», - говорит Анджелкович.
Если нейтралитет Сербии на руку предложению России новой модели европейской безопасности, которая, по мнению многих, является наиболее важной внешнеполитической инициативой Кремля, директор Центра евро-атлантических исследований Елена Милич говорит, что ей было интересно наблюдать, как российские чиновники перед визитом Путина в Белград забросили в общественную дискуссию в Сербии именно этот вопрос.
«НАТО, ЕС и ОБСЕ еще около двух или трех лет назад сказали, прямо или косвенно, что из этого ничего не будет, и, по моему мнению, со стороны русских это был шантаж - требовать от нас определиться с предложением, которое больше не актуально. Таким образом, Сербию ставят не только перед выбором «НАТО или поддержка России», но и перед выбором «ЕС или российская поддержка»», - объясняет Милич.
Да, скажут те, кто больше склоняется к восточной стороне. Но они, по крайней мере, нас не бомбили.
И поэтому сага о Сербии, такой, какая она есть, и ее балансировании на скользком пути нейтралитета, будет продолжаться, ведь дилемма, к какому царству примкнуть, восточному или западному, отнюдь не нова. Она длится вот уже несколько веков.
Драгутин Минич
Фото - РИА Новости
