По-хорошему, этот материал должен был выйти полтора года назад, но общая загруженность не позволяла спокойно сесть и структурировать текст. Теперь же я специально выделил время, дабы не было неудобно перед гостеприимными косовскими сербами.
Как известно, 1 июля 2013 года так называемое правительство «республики Косово» ввело визы для граждан Российской Федерации (которая независимость Косова не признает). Следовательно, даже если получить эту цветную наклейку в Стамбуле (где находится ближайшее консульство), после этого российский паспорт становится недействительным в соответствии с текстом на его форзаце. Моя же поездка состоялась 2-3 августа 2013 года, когда я понял, что другой возможности посетить Косовскую землю у меня может не быть.
Самое интересное, что про саму возможность проезда все говорили разное. Сербы – что проблем не будет вообще (в крайнем случае можно откупиться за 10-20 евро), русские – что лучше не стоит, так как шиптары требуют «визы», а на КПП Яринье теперь дежурит «косовская полиция». Также они посоветовали уведомить российское консульство.
Попасть на прием к нашему консулу я не успел (как впоследствие выяснилось, смысла особого в этом нет) и решил в любом случае поехать и хотя бы узнать правила. В крайнем случае планировал дождаться обратного рейса у сербского КПП. Итак: одиннадцать вечера, Белград, автостанция, автобус до Грачаницы через Яринье, на руках билет до Косовской Митровицы. Господи, благослови!
Заснуть мне не удалось – я вообще не могу спать сидя. Оставалось любоваться проездом по узким и извилистым горным дорогам, уповать на Бога и не оплошать самому. И вот, около трех часов ночи автобус начал снижать скорость. Послышалось перешептывание: «граница, граница». «Такозвана граница», - подумал я вслух. В нос ударил запах гари. Автобус остановился, водитель перекинулся парой фраз с сербским полицейским, и мы поехали дальше безо всяких проверок. Пора было выключать российскую сим-карту.
Остановка у албанского КПП была не дольше предыдущей и такого же содержания. Видимо, они просто не могли подумать, что после введения визового режима сунется какой-нибудь русский на ночном автобусе в одиночку. Что ж, главная опасность позади.
Запах гари не выветривался. Начало светать. Показался крупный город. Судя по табличке, это был Лепосавич (таблички были с коричневым фоном, видимо, старого образца, так как нигде в Сербии я таких больше не видел). Я обернулся спросить, сколько ехать до Митровицы… но слова застряли в горле – пожилая женщина не отрывала глаз от окна и беззвучно рыдала. Беспокоился я напрасно, так как на остановке в Митровице всех предупредили, что эта последняя остановка в Северном Косово.
Я созвонился с человеком, которого мне посоветовали в качестве провожатого. Он велел ждать его у мотеля близ автобусной остановки, и через некоторое время объявился на машине и пригласил садиться. После этого он после собственной ночной смены потратил три часа перед Литургией (был день Илии Пророка) и около двух часов после, чтобы прокатить меня по окрестностям на собственном дорогущем бензине! Мне было ужасно неудобно, тем более, что я не настаивал на проводнике (его мне порекомендовали), приехал совершенно неожиданно, а мне мало того, что обеспечивают такой прием, так еще и не дают заплатить за себя в лучшем ресторане Косовской Митровицы, хотя для меня там ценник был поистине копеечным (в отличие от них, чудом живущих без какого-то закона, на честном слове и в условиях жуткой безработицы в 60 процентов и мизерных зарплат).
Перво-наперво мы отправились к памятнику Григорию Щербине – дипломату, которого убили албанцы еще в начале прошлого века. Затем мне показали знаменитую граффити «Косовска Митровица – јер одавде нема назад!» с черными силуэтами на красном фоне. Далее была площадь трех братьев Милич, погибших при защите родного края, памятник погибшим участникам югославских войн, увенчанный изображением символа Сербии – белого Ангела, а также знаменитый мост Дружбы через реку Ибр (тогда еще с баррикадами с сербской стороны). Каждый раз, когда мы проходили мимо него, мне напоминали, чтоб я даже не думал на него ступать. Сама река Ибр в этом месте и в это время была мелкая настолько, что албанские дети спокойно бегали прямо по дну. Почему албанские? Потому что сербские не рискуют провоцировать оккупантов.
"Косовская Митровица: Ибо отсюда нет пути назад!"
Баррикады на мосту (более не существующие)
Местный полицай
Памятникам защитникам сербского Косова
Также мне показали знаменитый огромный железобетонный крест посреди магистрали, под которым вынуждены проезжать и албанские авто (а на моих глазах под ним проехалась КФОРовская техника). По удивительному совпадению, крест этот был воздвигнут ровно два года назад также в день Илии Пророка.
КФОРовская техника под крестом на шоссе
Когда мы проезжали албанское кладбище около Митровицы, мой провожатый посоветовал его сфотографировать, пока шиптары спят. И через некоторое время добавил: «Мы их могилы не трогаем». Разумеется, имелись в виду массовые разорения сербских кладбищ на территории края. В самой же северной Митровице албанских кварталов уже было два-три как минимум.
Мусульманское кладбище в северной части Митровицы
На Литургию мы поехали в церковь Илии Пророка в Лешак. Так как время поджимало, номерные знаки пришлось снять (для территории, где нет закона, это явление неудивительное и, судя по пустым рамкам на большинстве автомобилей, массовое). Храм находился на реставрации, и служба шла под ясным солнечным небом. Только возвышение с Престолом было закрыто зонтиками из ближайшей закусочной. А за оградой храма уже готовился поистине пир на весь мир, что лично меня удивило, учитывая их положение. Посмотрев выступление детских ансамблей после службы, мы отправились в монастырь Баньска. Объедать и без того бедствующих совесть не позволила.
Настоятеля монастыря застать не удалось. От самого монастыря осталось здание основного храма, внутри которого шла реставрация, но временная алтарная перегородка и пара аналоев с иконами уже были. Также на территории имелся дом причта, а ограда пострадала довольно сильно. На въезде помимо стандартного запрещающего знака про мобильник был еще один – перечеркнутый автомат.
(последняя фотография не моя)
После того, как мне удалось где-то час отдохнуть в бытовке на баррикадах, меня пригласили в гости. Этот далеко не последний среди косовских сербов человек жил в многоэтажке. Так как албанцы несколько лет назад вывели лифт из строя, я помог ему дотащить груз до 9-го этажа. Также выяснилось, что после 19 часов во всей северной части выключают электричество (а следовательно, в это время нет и воды). В честь встречи он снял со стены и подарил мне икону Богородицы «Троеручица». Пока я переписывал ему отснятый материал из молодежного лагеря, прошедшего неделю назад в Апатине, а он мне – фотографии икон и народную музыку, наступило 5 часов вечера. С южной части послышались характерные завывания с минарета (мы не упустили случая сверить часы). Пару раз доносилась стрельба очередями…
Южная Митровица. Вид от церкви с северной части города. Внимательный читатель по центру фотографии может заметить пару минаретов
Затем я отправился навестить своих знакомых по молодежному лагерю в Апатине. Моему внезапному приезду обрадовались настолько, что в рекордные сроки, как говорится, «накрыли поляну». Я с большим удовольствием познакомился с матерью этих трех сестер, а также с их братом. Ей же, со своей стороны, было очень интересно послушать о России и о наших церковных обычаях. За разговорами и вкусным и сытным ужином (здесь отказываться было уже верхом невежества!) незаметно закончился день.
Наутро, после плотного завтрака, пришла пора прощаться. Сфотографировавшись напоследок, я отправился к еще одной семье, которая тоже возжаждала меня видеть, узнав, что я прибыл. Они тоже на прогулке буквально вырывали счет за кофе у меня из рук, а затем мы направились к новенькой и благоустроенной церкви (по понятным причинам закрытой в неслужебное время). Надо сказать, что косовские албанцы восстанавливают ими же разрушенные храмы, но лишь по той причине, что восстановленный ими храм уже будет считаться их собственностью со всеми вытекающими последствиями.
Храм расположен на возвышенности, с которой открывается вид на южную Митровицу. Воспользовавшись моментом, я сделал серию снимков, получив панорамный вид. Как мне позже объяснили по возвращении, мне повезло: с юга меня мог «приласкать» снайпер, наведясь на бликующую оптику. По дороге туда-обратно девушки то и дело заглядывали в окрестные «модные» магазины, в том числе и албанские (опознаются по ценам в евро). На мой вопрос, зачем они сами спонсируют оккупантов, они ответили закономерное «просто у них дешевле». Пришлось объяснить, что это один из простейших и древнейших методов порабощения и достижения банкротства их собственных братьев по крови. Судя по удивлению на лицах, есть шансы, что они это приняли к сведению.
Пришло время возвращаться, так как на следующий день самолет в Москву. Мне не просто забронировали по телефону билет, но и выпросили гигантскую по местным меркам скидку в 200 динаров (55 рублей), и расплатился я с водителем одной тысячной бумажкой (около двухсот семидесяти рублей за 8 часов пути). Прощание, как и повелось, было долгим. Долгой казалась и дорога до КПП Яринье. На выезде с Косова точно так же всем было наплевать, кто едет в автобусе, а вот на сербской стороне в салон зашел полицейский. Паспорт мой он листал долго и тщательно с весьма суровым выражением лица, но, дойдя до последней страницы и не увидев косовских штампов при наличие въездного сербского трехнедельной давности он широко улыбнулся, вернул документ и пожелал счастливого пути. Дело в том, что многие нерадивые путешественники въезжают в Косово через шиптарские КПП из соседних стран, и, таким образом, незаконно находятся на территории Сербии. Сербская полиция в Яринье, не наделенная полномочиями пограничной службы, таких людей разворачивает обратно.
Сразу после проезда КПП я по просьбе гостеприимных сербов с Косова отзвонился им и сказал, что все в порядке. И я до сих пор более чем уверен, что если бы меня схватили при проезде, эти люди отбили бы меня из-под конвоя, невзирая на возможные последствия для себя самих.
