Грузинская агрессия против Южной Осетии, массовый геноцид осетинского населения, вынудившие Россию принять необходимые меры военного характера, повлекли необратимые последствия, качественно изменив «статус-кво» в Закавказье и, возможно, в мировой политике в целом.
Расчеты грузинских руководителей и покровительствующих им сил на бездействие Москвы не оправдались. В то же время ситуация, сложившаяся после изгнания агрессоров с территорий Южной Осетии и Абхазии, требовала от политического руководства России немедленных и четких политико-правовых шагов. После единогласно принятых обращений Совета Федерации и Государственной Думы к Президенту Российской Федерации ситуация прояснилась окончательно. Отчаянные призывы некоторых экспертов согласиться на «международное посредничество» и еще немного «потянуть» стали последними попытками отыграть назад то, что уже в принципе отыграть невозможно.
26 августа 2008 года Президент Российской Федерации Дмитрий Медведев выступил с официальным заявлением о том, что он подписал Указы о признании Российской Федерацией независимости Южной Осетии и независимости Абхазии.
Выступление Президента содержало четкий исторический и политико-правовой анализ этнополитических конфликтов на территории бывшей Грузинской ССР начиная с 1991 года: «В 1991 году президент Грузии Гамсахурдия с призывом «Грузия для грузин» – только вдумайтесь в эти слова – приказал штурмовать Сухум и Цхинвал. Тысячи погибших, десятки тысяч беженцев, разорённые сёла – вот к чему тогда это привело. Именно Россия в тот момент остановила истребление абхазского и осетинского народов. Наша страна стала посредником и миротворцем, добиваясь политического урегулирования. При этом мы неизменно исходили из признания территориальной целостности Грузии».
Еще в 1990 году все законодательные акты, принятые в период существования Советского Союза, были выброшены грузинскими властями в мусорную корзину. Тем самым была уничтожена вся законодательная база, в соответствии с которой Южная Осетия и Абхазия были включены в состав Грузинской ССР. Однако до поры до времени на это предпочитали закрывать глаза. Отсюда и прямое попустительство агрессивным действиям грузинской стороны в зоне конфликта (наращивание оружия в демилитаризованной зоне, установка незаконных постов и другие шаги, прямо противоречащие миротворческому мандату в Южной Осетии). Все это воспринималось грузинскими властями исключительно как слабость, и политика умиротворения логично привела к грузинскому нападению на Южную Осетию в ночь с 7 на 8 августа. По словам Дмитрия Медведева, «срыв переговорного процесса, игнорирование достигнутых договоренностей, политические и военные провокации, нападения на миротворцев – всё это грубо нарушало режим в зонах конфликта, установленный при поддержке ООН и ОБСЕ».
Правовой основой принятого Президентом РФ решения стали такие основополагающие документы, как Устав ООН, Декларация 1970 года о принципах международного права, касающихся дружественных отношений между государствами, Хельсинкский Заключительный акт СБСЕ 1975 года и другие документы. Однако приоритетное значение имеет воля народов Южной Осетии и Абхазии. Конкретные нормы международного права, такие, как «принцип права наций и самоопределение» или «принцип территориальной целостности» всегда испытывают сильное влияние политической конъюнктуры, однако принципы неприменения силы, обязательства решать все возникающие споры мирным путем (а не путем массового истребления людей) не могут не иметь в отношениях между странами и народами основополагающего характера. Тбилисские вожди неоднократно и грубейшим образом нарушали эти принципы, устраивая блокады, осуществляя теракты, создавая для людей в Цхинвале невыносимые условия жизни и, наконец, открыто напав на российских миротворцев и граждан России в Южной Осетии.
Несмотря на отражение грузинской агрессии, предпринятое Россией в полном соответствии с Уставом ООН, ситуация в регионе далека от нормализации. Официальное признание Россией независимости Абхазии и Южной Осетии дает необходимую почву для следующих шагов, направленных на обеспечение мира и стабильности в Кавказском регионе, включая представление соответствующих гарантий безопасности народам двух республик и создание работающих механизмов реализации Россией ее миротворческой миссии на Кавказе.
До 26 августа ситуация выглядела достаточно неопределенной. Известные «шесть пунктов», выработанные при участии «самопровозглашенного» посредника Н. Саркози и подправленные тбилисским уголовником, решили тактическую задачу приостановления активных боевых действий и привели к некоторому спаду напряженности. Однако рассматривать их в качестве документа, действующего в долгосрочной перспективе, нельзя. Во-первых, потому, что грузинская сторона не собирается соблюдать «свою» часть этого плана. В лучшем случае в Тбилиси использовали бы это соглашение для получения передышки и наращивания военных мускулов. Во-вторых, интерпретация этого документа чем дальше, тем больше будет носить антироссийский характер. Французская делегация уже внесла в СБ ООН проект резолюции, якобы основанной на этом плане, но включающей пункт о территориальной целостности Грузии в границах бывшей Грузинской ССР. Такую дипломатическую «подножку» Москве вполне можно было прогнозировать. Более того - иного нельзя было и ожидать.
Другое направление политики Вашингтона и Брюсселя - попытки «интернационализации» конфликта в формате, устраивающем Запад - вплоть до введения вооруженных миротворцев под эгидой ООН или ОБСЕ. А ведь функционировавшие в регионе структуры ОБСЕ показали не только свою полную недееспособность, но и были замечены в прямом пособничестве агрессору. Согласно некоторым данным, в ОБСЕ знали точную дату нападения грузинских войск, однако ничего не сделали, чтобы нападение предотвратить (кстати, миссия ОБСЕ чудесным образом не пострадала во время шквальных обстрелов Цхинвала). В Абхазии сотрудники миссии ООН также явно ничего не делали, чтобы воспрепятствовать милитаризации грузинами Кодорского ущелья. И удивляться здесь нечему. Вспомним Косово. В 1998 году власти Сербии разрешили Дипломатической миссии наблюдателей в Косове (ДМНК) приехать в край для изучения ситуации. Неотложной задачей участников этой группы стала «разведывательная подготовка поля боя». Официально ДМНК управлялась ОБСЕ, неофициально этим занималось ЦРУ, действуя с ОБСЕ заодно. Глава миссии У. Уолкер «открыл» убийство косовских албанцев в Рачаке и т.д.1 После официального признания Россией независимости Южной Осетии и Абхазии следующим шагом логически должно стать заключение военно-политических соглашений между Москвой, Сухумом и Цхинвалом, что обезопасит новые кавказские государства от очередного нападения и ликвидирует риск интернационализации конфликтов по «балканской» схеме.
Признав Абхазию и Южную Осетию, российской дипломатии не следует почивать на лаврах. О ближайших мерах по восстановлению экономик обеих республик уже сказано. Необходимо также обеспечить максимально благоприятный для Москвы политико-дипломатический фон, и возможности для этого существуют. Надо помнить, что сотрудничество России и НАТО необходимо, прежде всего, Брюсселю, а не Москве. В западных СМИ уже появились утечки о возможном в будущем запрете использования российской территории для транзита военных грузов НАТО в Афганистан. С учетом непростой ситуации в Центральной Азии, чреватой нестабильностью, например, в северо-западных районах Китая, такой шаг представлялся бы вполне естественным. Союзникам Москвы, в том числе по Шанхайской организации сотрудничества, необходимо разъяснять логику и последовательность предпринимаемых шагов. По словам представителя МИД КНР, 28 августа страны - члены ШОС примут совместное заявление по ситуации в Южной Осетии.
В перспективе речь должна идти о формировании эффективной системы коллективной безопасности в Евразии, которая придет на смену ООН, которая в условиях кризиса на Кавказе расписалась в недееспособности и нежелании соблюдать собственные принципы.
Источник: "Фонд стратегической культуры