Я 30 лет был диссидентом, все мои друзья были диссидентами при том режиме. Но мы были очень счастливы. У нас была Югославия, одна страна. У меня были друзья, стихи, профессия, семья. Но пришел кризис и мы должны были делать что нибудь. Мы стали бы меньшинством в Хорватии, Боснии и Герцеговине под враждебными режимами и не могли допустить этого... Пришлось становиться политиками.